Там, за радугой

четверг, 21 февраля 2019 г.

Там, за радугой

(с) Алексей Надэмлинский

an61@ukr.net

Этот рассказ выбивается из того ряда, к которому уже привык читатель. Во-первых, он не для детей, а во-вторых, совсем даже он не смешной...

Внимание! Не рекомендуется читать особо впечатлительным натурам!

Там, за радугой

Я умер.

Как?

Не спрашивайте. Примитивно просто.

Ехал из поликлиники домой. Врач сказал, что состояние мое улучшилось. Еще бы — от того количества лекарств, которое я выпил за этот месяц… от него я должен был или сразу умереть от отравления, или начать поправляться. Так мне тогда казалось.

В общем, сел я в полупустую маршрутку, устроился на свободном уютном месте и… умер. Во времена моего детства сказали бы «коньки отбросил». Впрочем, суть не в словах. Цинизм в отношении к смерти вполне понятен. Что толку бояться того, что неизбежно? Остается или игнорировать опасность, или смеяться над ней, надеясь, что от смеха она отступит на время. Третьего не дано.

Я умер. Страха не было. Было немного обидно. Но последний год я был готов к тому, что это может приключиться в любой момент.

Я почти на год был старше своего отца. На два года младше своего дядьки. Отец умирал два года. Он все знал. И так, похоже, и не смог смириться с неизбежным.

Дядька умер внезапно: зашел на почту, там внезапно упал и умер. «Скорая помощь» только констатировала сам факт смерти.

Вот и я, кажется, повторил путь дядьки. В конце концов, маршрутка ничем не лучше почты.

Интересно, мы там встретимся? С отцом или дядькой? С женщинами-родственницами встречаться не очень хочется — они по привычке начнут меня воспитывать: и то я не так делал, и это… Любят женщины воспитывать. Это у них в крови.

...Я стоял на лугу. Светило солнце. Но было не очень жарко.

Что толку стоять на месте? За мной никто не пришел - ни черти, ни ангелы. И тогда я пошел вперед.

Сделал несколько шагов и получил сильный толчок в пятую точку. И тут же оказался на земле. Пока я осознавал, что, собственно, происходит, а что-то черное носилось вокруг меня. Потом это что-то стало неистово облизывать мое лицо.

Я скорей догадался, чем увидел.

Лада! Ладушка. Моя первая собака. Мне было всего двенадцать лет, когда я выпросил у родителей щенка. Лада. Смешно сказать, но она научила меня писать. Как? Да, очень просто!

Я читал ей вслух мои первые рассказы. И она быстро показывала мне, какой рассказ чего-то стоит, а какой нет. Если собака внимательно меня слушала, то рассказ был хорошим. Если зевала, то рассказ — не очень. А если усыпала, то рассказ - полная дрянь.

Я рос, Лада старела. Как-то незаметно я вырос, а она состарилась. Она ушла за радугу, когда ей было тринадцать лет. Пневмония. Я тогда наивно думал, что она поправится. Кормил ее лекарствами и делал уколы. Но однажды утром я встал, погладил ее и пошел в ванную. Через пятнадцать минут подошел к собаке, дотронулся до ее лапы и… понял, что она ушла. Ее лапа противно холодела в моей ладони. Как-то не по-человечески все получилось — мы даже толком не простились…

И вот сейчас мы лежала на траве, крепко обнявшись. Так мы лежали когда-то в моем детстве на ковре в гостиной родительской квартиры старого одесского дома. И так же, как в детстве, Лада норовила время от времени лизнуть меня в лицо. Моя мама всегда ругала нас за это. Она всегда находила повод поругать нас.

...Первая радость от встречи прошла. Мы посмотрели друг другу в глаза.

- Пошли, старушка? - спросил я.

Расслабленная собака сразу перевернулась через спину, вскочила на все четыре лапы и превратилась из расслабленного тельца в комок мышц. Лада ткнулась своим черным носом в мое колено. Нос был очень мокрым — я ощутил это даже через плотную ткань джинсов.

- Ты же знаешь, куда идти? - на всякий случай спросил я.

Конечно, собака не ответила, но бодро и уверенно побежала вперед.

- Значит, знаешь, - я плелся за собакой.

Лада уверенно трусила вперед. Когда я отставал, она останавливалась и терпеливо ждала меня.

Когда в очередной раз я споткнулся о какой-то камень, меня внезапно осенило… У меня ведь не только Ладушка была. Были ведь после нее другие собаки! И мои собаки никогда друг друга не видели! Поладят ли они в этом мире? Додумать я не успел - меня атаковал другой — коричневый — собачий нос. Он со всего маху ударил меня справа в челюсть. И бело-рыжее пятно вихрем завертелось между собой.

«Только бы они не сцепились!» - мысль эта рефлекторно-истерически завертелась у меня в голове. Рефлекс этот у любого собачника появляется на второй год его кинологического стажа. А этот стаж у меня…

Я по цвету носа узнал ее. Матильда. Мотя. Я узнал бы ее просто по дыханию. Наверное, в этом мире мало было людей, у которых была такая собака.

Нет, она была не очень благородных кровей. Скорей даже наоборот. Я приютил на даче беспородную беременную суку, отгулявшую с английским спаниелем. В результате у суки родилось четыре щенка.

Через две недели щенки, как положено открыли глаза. Так уж получилось, что в этот важный момент я полез к щенкам и Матильда открыла глаза, когда была у меня на ладони. Она взглянула на меня сначала одним ослепительно-голубым глазом, потом вторым… поскольку прорезались глаза у нее не одновременно.

Можно смело сказать, что первое, что увидела эта собака была не ее родная мать-собака, а я.

А потом случилась беда — у ее матери пропало молоко.

Четыре щенячьи жизни были обречены. Это подтвердил и ветеринар, к которому я обратился. Вяло он сказал: «Их нужно кормить с интервалом в 4 часа. Вряд ли у вас это получится».

Я пристроил их мать соседке по даче. И засучил рукава. Неприятностей к тому времени у меня хватало: развод с женой, смерть Ладушки, да и карьера, которую я старательно выстраивал более двух лет, разбилась вдребезги за несколько месяцев.

Но у меня не было желания сдаваться. И были деньги, и три месяца отпуска, которые мне были положены по закону.

Просыпаться каждые три — четыре часа приготовить смесь и накормить эту веселую семейку… до сих пор удивляюсь — как это мне удалось. Наверное, очень хотелось. Меня спасло только то, что это продолжалось недолго.

Но за это время я прошел полностью курс молодого отца. Потом, когда у меня появились собственные дети, то бессонные ночи с ними не казались мне ужасным или чем-то новым, особенным и тяжелым.

Братьев и сестер я Матильды я раздал в добрые руки знакомых мне людей. Матильда осталась со мной. Наша связь оказалась очень сильной. Мой отец посмеивался над нами: «Вы общаетесь на каком-то своем языке». И он был прав, мой старик.

...Матильда припала передо мной на передние лапы. Я встал перед ней на колени и уткнулся лбом в собачий лоб. Так мы когда-то встречались.

Краем глаза я заметил, что Лада сидит в сторонке и терпеливо наблюдает за нашими «обнимашками». Все мои опасения испарились без следа.

- Знаешь, я твоим именем свою книгу назвал, - прошептал я в рыжее ухо. И что-то предательски капнуло у меня с лица на собачью морду.

Собака громко лизнула меня в кончик носа и всем своим видом пригласила меня идти дальше. Да и Лада была готова идти дальше.

И мы пошли. Лада бежала впереди, а Матильда норовила прижаться к моей ноге. Может быть из-за этого я и не сразу заметил, как появился Лаки.

Лаки появился бесшумно. Это было в его репертуаре. Он мог передвигаться и бесшумно, и очень шумно. Как когда считал нужным. Это и понятно - Лаки был таксой. А таксы, как известно, хорошие охотники. Тем более, что родители Лаки были настоящими рабочими таксами.

У меня же он превратился в диванный вариант таксы. Из-за этого я чувствовал себя виноватым перед ним.

Да, мало того, что он подкрался ко мне совсем бесшумно, так он еще в зубах держал метровую палку сантиметров пяти в диаметре. Когда я заметил его, то хвост его гордо торчал вверх, а в глазах его светились лукавые огоньки.

Когда я обратил на него внимание, Лаки бросил свою палку и игриво припал на передние лапы.

- Рад тебя видеть, старый бандит! - эти мои слова словно послужили сигналом: собака стала носиться вокруг меня, производя шума не меньше пони среднего размера.

Пока пес проявлял свою радость, наматывая круги вокруг меня, я сразу вспомнил характер этого пса. Отважный до безумия, смелый до безрассудства, склонен к шуткам (собака с чувством юмора - это о нем). Ворчливый, независимый и упрямый. И это все Лаки.

Лаки сбросил свои эмоции и подошел ко мне. Сильно наступил своей лапой мне на ногу (он всегда так делал, когда хотел привлечь к себе внимание).

Я погладил его:

- Я всегда помнил о тебе. Даже целую книгу написал о тебе. Так и назвал - Ворчания старого такса.

Впрочем, на Лаки это не произвело особого впечатления.

Он с чувством собственного пошел вперед. И Лада двинулась за ним. Матильда вопросительно посмотрела на меня.

- Если вы так считаете, то пошли, - проворчал я, и мы пошли за собаками. Матильда все так же и шла - прижимаясь к моей ноге.

Мы шли достаточно долго. Я попробовал узнать время. Достал мобильный телефон. Сеть была недоступной. Часы показывали 00 часов 00 минут.

Время тут застыло. Да и солнце тоже застыло на одном месте. Не было ни чувства усталости, ни жажды, ни голода.

Где-то далеко виднелось одинокое дерево. Именно к нему и вели меня мои собаки.

В конце концов мы дошли до дерева. Собаки сразу улеглись в его тени. Я хотел последовать их примеру, но тут заметил указатель. Он гласил -

Рай 2 км. С собаками вход воспрещен.

Я опустился на землю рядом с собаками. Они сразу придвинулись ко мне. Матильда положила голову ко мне на колени.

Я знал эту притчу. Ситуация сходна с моей. За этой табличкой никакого рая не было в той притче. До настоящего Рая доходили только те, кто не бросал своих друзей. Вряд ли кто-то из высшего разума станет так уж откровенно экранизировать известную притчу. Суть притчи в том, что рай, в который не пускают с собаками - ад, а не рай.

Автоматически я снова взглянул на экран своего мобильника. 00 часов 00 минут.

Лада тяжело вздохнула. Потом тяжело вздохнула Матильда.

Я повертел в руках бесполезный мобильник. Что толку в нем, когда он не работает? Что толку от Рая, если в него нельзя с друзьями? Что толку от Рая, если и без того тут нет голода, жажды и усталости? А рядом - друзья...

***

- Молодой человек, вы не проехали свою остановку? - голос водителя маршрутки разбудил меня.

- Следующая остановка - конечная, - добавил он.

- Спасибо. И за то, что разбудили, и за молодого человека, - сказал я, покидая маршрутку.

Мысленно я поблагодарил неизвестно кого за то, что я живу рядом с предпоследней остановкой маршрутки.

***

А дома меня ждал мой шестилетний французский бульдог Нора. Существо крайне флегматичное и любвеобильное.

Она очень сильно удивилась, когда ни с того, ни с сего ее хозяин поцеловал ее в лоб и сказал совсем непонятную фразу:

- Нам еще рано с тобой за радугу!

Нора тяжело вздохнула, почесала у себя за ухом и пошла спать на свое место.