Вот еще одно сочинение об одном из моих учителей...
Да, мне везло на учителей… Среди них было много ярких личностей. И Виктор Константинович Бялецкий был одним из них.
Поводом для написания этих строк послужило весьма тривиальное событие: около года назад я устроил ревизию своей старой домашней библиотеки. Книг накопилось в ней слишком уж много. Да, процесс сей назревал давно, но все руки не доходили - лет семь не доходили…
Некоторые из книг уже просто устарели, ибо были написаны (и доблестно отпечатаны тиражом не меньше, чем 100 тыс. экземпляров) с учетом политической конъюнктуры, но выглядели в нынешнее время, по крайней мере, смешными и наивными.
Иные были когда-то прочитаны, но наверняка уже не будут прочитаны еще раз… по крайней мере, мною не будут перечитаны точно. К сожалению, должен был признать, что бесполезных книг оказалось гораздо больше, чем тех, которые хотелось бы читать, перечитывать и хранить… Как однажды мне сказал Настоящий Редактор - "Изданные книги - это испытание вечностью".
Процесс этот - пересмотра книг - наводил меня на некоторые весьма невеселые размышления о судьбе книг. И о писателях… и о себе тоже…
…Одним словом, мысли у меня были не совсем радостные.
…И вдруг… я наткнулся на иллюстрированный проспект Одесского русского драматического театра им. А.Иванова, изданного в 1978 году. Более трех десятков лет для такого издания - весьма солидный возраст.
Поводом для написания этих строк послужило весьма тривиальное событие: около года назад я устроил ревизию своей старой домашней библиотеки. Книг накопилось в ней слишком уж много. Да, процесс сей назревал давно, но все руки не доходили - лет семь не доходили…
Некоторые из книг уже просто устарели, ибо были написаны (и доблестно отпечатаны тиражом не меньше, чем 100 тыс. экземпляров) с учетом политической конъюнктуры, но выглядели в нынешнее время, по крайней мере, смешными и наивными.
Иные были когда-то прочитаны, но наверняка уже не будут прочитаны еще раз… по крайней мере, мною не будут перечитаны точно. К сожалению, должен был признать, что бесполезных книг оказалось гораздо больше, чем тех, которые хотелось бы читать, перечитывать и хранить… Как однажды мне сказал Настоящий Редактор - "Изданные книги - это испытание вечностью".
Процесс этот - пересмотра книг - наводил меня на некоторые весьма невеселые размышления о судьбе книг. И о писателях… и о себе тоже…
…Одним словом, мысли у меня были не совсем радостные.
…И вдруг… я наткнулся на иллюстрированный проспект Одесского русского драматического театра им. А.Иванова, изданного в 1978 году. Более трех десятков лет для такого издания - весьма солидный возраст.
Я открыл проспект, и на меня глянуло лицо моего учителя. А я ведь и думать о нем совсем перестал… А он смотрел - насмешливо и словно говорил: "Забыл меня? А я ведь тебя помнил…"
Честно - мне стало стыдно. Забыть своего учителя… Господи, это же почти библейский сюжет - предать Учителя, отречься от него… вроде бы и не отрекался, и не предавал… но забыл…
Ощутил себя хуже библейского Иуды…
…Нужные книги я педантично расставил по полкам… ненужные - какие сдал букинистам, какие - на макулатуру, а какие - в библиотеки. Кстати, в макулатуру ушли многие… Но…
…Но проспект я уложил в папку с нужными документами и… забыл… снова забыл… Даже не забыл, а просто… просто отложил до более подходящих времен.
Несколько раз я возвращался к этому проспекту… Перерыв весь свой архив фотографий, я вдруг, к своему ужасу, понял, что у меня нет ни одной фотографии своего учителя…
Я обратился к друзьям. Безрезультатно.
Думал, что в Интернете есть все. А зря так думал! Бялецкий в Интернете представлен только строчкой в телефонном справочнике…
…Прости, Виктор Константинович, что я только сейчас пишу эти строки…
Честно - мне стало стыдно. Забыть своего учителя… Господи, это же почти библейский сюжет - предать Учителя, отречься от него… вроде бы и не отрекался, и не предавал… но забыл…
Ощутил себя хуже библейского Иуды…
…Нужные книги я педантично расставил по полкам… ненужные - какие сдал букинистам, какие - на макулатуру, а какие - в библиотеки. Кстати, в макулатуру ушли многие… Но…
…Но проспект я уложил в папку с нужными документами и… забыл… снова забыл… Даже не забыл, а просто… просто отложил до более подходящих времен.
Несколько раз я возвращался к этому проспекту… Перерыв весь свой архив фотографий, я вдруг, к своему ужасу, понял, что у меня нет ни одной фотографии своего учителя…
Я обратился к друзьям. Безрезультатно.
Думал, что в Интернете есть все. А зря так думал! Бялецкий в Интернете представлен только строчкой в телефонном справочнике…
…Прости, Виктор Константинович, что я только сейчас пишу эти строки…
***
…Начал писать…
***
…Интересно, почему Одесский русский драматический театр носит имя А. Иванова? Нет, я понимаю, что "на Ивановых вся Россия держится", но имени "председателя Одесского Губисполкома"… хорошо, что еще не ЧК… Нет, я понимаю, что можно было бы его назвать именем А. С. Великанова - купца, который его создал и построил… или следующего его владельца, давшего ему название "русский" - имени Ф. Рафаловича. О деятелях искусств я уже и молчу - можно хоть имени Сары Бернар, хоть имени Элеоноры Дузе, которые выступали на той сцене…
Ладно… зачем такие вопросы - вопросы, которые выходят за границы моей компетенции?
…меня, похоже, как всегда, заносит в дебри - не те дебри, но… все же…
Ладно… зачем такие вопросы - вопросы, которые выходят за границы моей компетенции?
…меня, похоже, как всегда, заносит в дебри - не те дебри, но… все же…
***
Я вышел ростом и лицом -
Спасибо матери с отцом,-
С людьми в ладу - не понукал, не помыкал,
Спины не гнул - прямым ходил,
Я в ус не дул, и жил как жил,
И голове своей руками помогал...
Это написал Высокий… Владимир Семенович… я общался со многими, кто лично знал Высоцкого, и мне иногда кажется, что и я его энал… но… мне все же кажется, что эти строки написаны именно о моем учителе - Викторе Константиновиче Бялецком. Подозреваю, что они знали друг друга, но… Бялецкий никогда не упоминал об этом. А я никогда об этом и не спрашивал…
Но эти слова вполне могли быть написаны о Викторе Константиновиче… Впрочем, Бялецкий был старше Высоцкого…
Но эти слова вполне могли быть написаны о Викторе Константиновиче… Впрочем, Бялецкий был старше Высоцкого…
***
Господи, это же не то!!!!Совсем НЕ ТО!!!
***
И снова не то вспомнилось: "- Революция, -- ответил бывший слепой. -- Раньше я платил городовому на углу Крещатика и Прорезной пять рублей в месяц, и меня никто не трогал. Городовой следил даже, чтобы меня не обижали. Хороший был человек! Фамилия ему была Небаба, Семен Васильевич. Я его недавно встретил. Он теперь музыкальный критик. А сейчас? " (И.Ильф., Е.Петров)
Порочный тезис "кухарка может управлять государством" принес нашему обществу большую беду - засилье дилетантов-неумех.
Так вот… он был не из этих… Он был профессионалом.
Порочный тезис "кухарка может управлять государством" принес нашему обществу большую беду - засилье дилетантов-неумех.
Так вот… он был не из этих… Он был профессионалом.
***
…Мы познакомились с ним случайно…
Создавалось тогда при Одесском Портклубе нечто новое, что таинственно и непонятно называлось Гинотетр…
О нем, Гипнотеатре до сих пор ходит ряд легенд и слухов… я пока могу только отправить к цитате и ссылке на цитату с сайта о Григории Всеволодовиче Рожковском -
Создавалось тогда при Одесском Портклубе нечто новое, что таинственно и непонятно называлось Гинотетр…
О нем, Гипнотеатре до сих пор ходит ряд легенд и слухов… я пока могу только отправить к цитате и ссылке на цитату с сайта о Григории Всеволодовиче Рожковском -
"В 1976 – 1980 гг. проводил совместные исследования парапсихологии и биоэнергетики с Институтом Земного магнетизма и распространения радиоволн; 1977 – 1982 г. – период исследования и открытия состояния "Х-фазы", на основе которого был создан первый в мире гипнотеатр". Источник находится по этой ссылке.
Формат статьи не предполагает о рассказе о Гипнотеатре (сколько, я об этом уже выслушал домыслов). Об этом я расскажу как-нибудь позже. Скажу только, что после просмотра всех статей в Интернете, которые мне выдал Гугл и Яндекс, я смеялся поначалу как дитя, а потом мне хотелось плакать.
Сейчас речь о другом. В 1981 году мой сокурсник попал в Гипнотетр. Мы дружили с ним тогда… впрочем, почему дружили? Дружим до сих пор! Он показал мне ту пьесу, которую они коллективно сочинили для театра, а я раскритиковал ее в пух и прах. А чтобы не быть голословным, за два вечера настрочил им пьесу по рассказу Джека Лондона.
Сейчас я уже на подобный "подвиг" уже не способен… Наисать пьесу за два вечера - для этого тебе должно быть двадцать лет…
Но в театре оценили мои литературные данные, и так я познакомился с Г.В.Рожковским - руководителем этого коллектива. А тот, в свою очередь, отправил меня к художественному руководителю - Бялецкому Виктору Константиновичу.
Так и состоялось наше знакомство…
Сейчас речь о другом. В 1981 году мой сокурсник попал в Гипнотетр. Мы дружили с ним тогда… впрочем, почему дружили? Дружим до сих пор! Он показал мне ту пьесу, которую они коллективно сочинили для театра, а я раскритиковал ее в пух и прах. А чтобы не быть голословным, за два вечера настрочил им пьесу по рассказу Джека Лондона.
Сейчас я уже на подобный "подвиг" уже не способен… Наисать пьесу за два вечера - для этого тебе должно быть двадцать лет…
Но в театре оценили мои литературные данные, и так я познакомился с Г.В.Рожковским - руководителем этого коллектива. А тот, в свою очередь, отправил меня к художественному руководителю - Бялецкому Виктору Константиновичу.
Так и состоялось наше знакомство…
***
…И было это в 1982 году… если мне не изменяет память.
К тому времени Виктор Константинович уже отошел от режиссуры.
Отошел по причине здоровья - каждая постановка в то время - да и только ли в то? - стоила режиссеру огромное количество нервной энергии.
Написал эти строки и вдруг вспомнил, как Виктор Константинович рассказывал о том, что он когда ставил спектакль "Президент", то угодил с инфарктом на больничную койку. Но на генеральную репетицию спектакля Виктор Константинович сбежал из больницы…
К тому времени Виктор Константинович уже отошел от режиссуры.
Отошел по причине здоровья - каждая постановка в то время - да и только ли в то? - стоила режиссеру огромное количество нервной энергии.
Написал эти строки и вдруг вспомнил, как Виктор Константинович рассказывал о том, что он когда ставил спектакль "Президент", то угодил с инфарктом на больничную койку. Но на генеральную репетицию спектакля Виктор Константинович сбежал из больницы…
Актеры посмотрели на этот "героизм" и одна актриса громко заметила: "Ой, помрет, бедолага!"
Виктор Константинович потом вспоминал эту реплику со смехом.
Вспомнилось это не просто так. Виктор Константинович хотя и оставил свою работу в театре, но… ему было тяжело без творчества. Любительскими театрами Виктор Константинович не хотел заниматься, а наш коллектив был не совсем обычным… начиная одним только названием - Гинотеатр, и, кончая целями, которые мы по своей наивности и молодости поставили перед собой…
Да, мы были молоды, амбициозны и в чем-то наивны - одним словом, обладали всеми недостатками и достоинствами, которые характерна молодость. В наших головах не сразу как-то уложилось то, что спектакль "Ропс" в Театре юного зрителя, который мы смотрели школьниками, поставил этот грузный, интеллигентный человек.
Он никогда нас не поучал. Он просто учил. Учил тактично, мягко и… именно интеллигентно. С тех пор прошло много лет, и когда недавно я встретился со своими друзьями по Гипнотеатру кто-то из нас, пятидесятилетних, вдруг вспомнил: "Помните, как Бялецкий нас тактично подводил к правильному решению?" Все как-то грустно замолчали. И я тогда понял, что не я один все это время считал его своим учителем…
Виктор Константинович потом вспоминал эту реплику со смехом.
Вспомнилось это не просто так. Виктор Константинович хотя и оставил свою работу в театре, но… ему было тяжело без творчества. Любительскими театрами Виктор Константинович не хотел заниматься, а наш коллектив был не совсем обычным… начиная одним только названием - Гинотеатр, и, кончая целями, которые мы по своей наивности и молодости поставили перед собой…
Да, мы были молоды, амбициозны и в чем-то наивны - одним словом, обладали всеми недостатками и достоинствами, которые характерна молодость. В наших головах не сразу как-то уложилось то, что спектакль "Ропс" в Театре юного зрителя, который мы смотрели школьниками, поставил этот грузный, интеллигентный человек.
Он никогда нас не поучал. Он просто учил. Учил тактично, мягко и… именно интеллигентно. С тех пор прошло много лет, и когда недавно я встретился со своими друзьями по Гипнотеатру кто-то из нас, пятидесятилетних, вдруг вспомнил: "Помните, как Бялецкий нас тактично подводил к правильному решению?" Все как-то грустно замолчали. И я тогда понял, что не я один все это время считал его своим учителем…
***
В нашем молодом мозгу как-то сразу и не уложилось и то, что спектакль русского драматического "Притворщики" (по пьесе Э. Брагинского и Э. Рязанова) поставлен именно Виктором Константиновичем.
Тяжело как-то стыковалось то, что мы видели на театральной сцене с человеком, реальным человеком, с которым мы общались.
Уже недавно я столкнулся с подобным эффектом. Ведя детскую студию "Проба пера" при читальном зале детской библиотеки, я сталкивался с подобным. Узнав, что я автор книг, которые они читали в библиотеке, некоторые впадают в какое-то оцепенение. А некоторые почему-то начинают сбивчиво пересказывать мне сюжет моей же книги (!). Но это дети 10-12 лет.
Мы же были взрослее… И все же подобный эффект наблюдался.
Уже недавно я столкнулся с подобным эффектом. Ведя детскую студию "Проба пера" при читальном зале детской библиотеки, я сталкивался с подобным. Узнав, что я автор книг, которые они читали в библиотеке, некоторые впадают в какое-то оцепенение. А некоторые почему-то начинают сбивчиво пересказывать мне сюжет моей же книги (!). Но это дети 10-12 лет.
Мы же были взрослее… И все же подобный эффект наблюдался.
***
Но я снова отвлекся.
Виктор Константинович порекомендовал всем прочитать книгу К.С.Станиславского "Моя жизнь в искусстве". Забегая вперед, скажу, что эта книга надолго стала любимой книгой многих из нас.
А сам Виктор Константинович не переставал втолковывать нам, что театр - искусство коллективное… что нет театра, когда зрители идут не на спектакль, а на "звезду". И еще многие вещи, которые определили не только наше дальнейшее отношение к искусству, но и к самой жизни в общем.
Во всяком случае, благодаря ему, мы все получили хорошую прививку против "звездной болезни". По крайней мере, встречаясь с бывшими коллегами по Гипнотеатру, я и сейчас - в зрелом возрасте - замечаю у них абсолютное отсутствие этой самой болезни, хотя многие достигли достаточно больших высот - кто в бизнесе, кто в журналистике...
Виктор Константинович порекомендовал всем прочитать книгу К.С.Станиславского "Моя жизнь в искусстве". Забегая вперед, скажу, что эта книга надолго стала любимой книгой многих из нас.
А сам Виктор Константинович не переставал втолковывать нам, что театр - искусство коллективное… что нет театра, когда зрители идут не на спектакль, а на "звезду". И еще многие вещи, которые определили не только наше дальнейшее отношение к искусству, но и к самой жизни в общем.
Во всяком случае, благодаря ему, мы все получили хорошую прививку против "звездной болезни". По крайней мере, встречаясь с бывшими коллегами по Гипнотеатру, я и сейчас - в зрелом возрасте - замечаю у них абсолютное отсутствие этой самой болезни, хотя многие достигли достаточно больших высот - кто в бизнесе, кто в журналистике...
***
Лично у меня с Бялецким сложились свои отношения. Причин тому много…
Перечислять их - сильно долго, да и незачем. Назову две основных причины.
Первая основная причина - я никогда не мечтал и не претендовал на актерские лавры. В силу своего любопытства мне было интересно все, что связано с театром и особенно с драматургией.
Вторая - в нашу первую встречу я показал Виктору Константиновичу несколько своих рассказов… Сейчас я понимаю, что мои опусы чем-то понравились ему. Автору необязательно слушать похвалу от слушателя. Автор понимает каким-то шестым чувством - нравится ли его произведение слушателю или нет.
Так или иначе, но Виктор Константинович стал не то, что опекать меня, но… невольно стал моим учителем. Благодаря ему я понял, что профессия писателя и актера имеют очень много общего. Долго распространяться на этот счет не буду - это выходит за рамки моей статьи.
К тому же мы жили неподалеку друг от друга. И часто встречались просто так - помимо репетиций.
Виктор Константинович долго и терпеливо рассказывал мне разницу между драматургией и книгой. Да и много еще чего. У него был острый глаз - проходя по улице, он мог заметить очередной рекламно-пропагандисткий "ляп" того времени. Без преувеличения могу сказать - он научил меня смотреть вокруг. Смотреть и видеть.
Перечислять их - сильно долго, да и незачем. Назову две основных причины.
Первая основная причина - я никогда не мечтал и не претендовал на актерские лавры. В силу своего любопытства мне было интересно все, что связано с театром и особенно с драматургией.
Вторая - в нашу первую встречу я показал Виктору Константиновичу несколько своих рассказов… Сейчас я понимаю, что мои опусы чем-то понравились ему. Автору необязательно слушать похвалу от слушателя. Автор понимает каким-то шестым чувством - нравится ли его произведение слушателю или нет.
Так или иначе, но Виктор Константинович стал не то, что опекать меня, но… невольно стал моим учителем. Благодаря ему я понял, что профессия писателя и актера имеют очень много общего. Долго распространяться на этот счет не буду - это выходит за рамки моей статьи.
К тому же мы жили неподалеку друг от друга. И часто встречались просто так - помимо репетиций.
Виктор Константинович долго и терпеливо рассказывал мне разницу между драматургией и книгой. Да и много еще чего. У него был острый глаз - проходя по улице, он мог заметить очередной рекламно-пропагандисткий "ляп" того времени. Без преувеличения могу сказать - он научил меня смотреть вокруг. Смотреть и видеть.
***
Сейчас, когда я прочел много книг по технике создания сценариев, книг и тому подобное, я каждый раз понимаю, что каждая из этих книг хороша, но... по большому счету они все повторяют слова Виктора Константиновича и… еще не договаривают очень многого, что сказал он; сказал так, между дела, иногда серьезно, иногда вроде бы в шутку.
***
И только сейчас я понимаю, что за тот год тесного общения с Виктором Константиновичем, я получил больше знаний, чем за несколько десятков лет…
***
Случилось так, что я ушел из Гипнотеатра, а через некоторое время и сам Гипнотеатр был закрыт.
Мы еще встречались некоторое время с Виктором Константиновичем, а потом наши встречи стали все реже. Потом я женился. Меня засосал быт и… встречи наши как-то прекратились.
…В последний раз мы встретились случайно то ли в 1986, то ли 1987 году. При Горбачеве уже отменили цензуру - вернее заменили ее "общественной сдачей спектакля". Сейчас уже трудно дать определение этого нагромождения слов. Говоря коротко, это был предпремьерный показ для тех же деятелей от цензуры, но на который попадали и "представители общественности" (читай - друзья и родственники работников театра).
В силу определенных обстоятельств я попал на одну такую сдачу - в театр музыкальной комедии.
До начала спектакля было еще полчаса, но зал был заполнен до отказа.
Первые 14 рядов были зарезервированы для "особо почетных гостей". Поскольку я к "особо почетным" не относился, то я с трудом расположился в середине зала и вдруг увидел Виктора Константиновича, которого какой-то работник театра вел в первые ряды.
Я обрадовался, как ребенок и, наплевав на все правила приличия, завопил:
- Виктор Константинович!
Окружающие стали бросать на меня недовольные взгляды. Но мне было уже все равно.
…Виктор Константинович услышал меня то ли с третьего, то ли с четвертого раза.
Преодолевая гул зала, без особых усилий он "театральным шепотом" ответил мне через весь зрительный зал:
- Встретимся в антракте в фойе. Я еще сам не знаю, куда меня усадят.
Мне стало неловко: ведь этому "шепоту" Виктор Константинович долго учил нас… но оказалось, что в нужный момент я напрочь забыл об этом. Я - плохой ученик? Вот именно от этой мысли мне стало неловко.
…В антракте мы встретились в фойе с Виктором Константиновичем. Он был рад нашей встрече, как мне показалось, не меньше моего. Во всяком случае, прогуливаясь со мной по фойе, Виктор Константинович здоровался то с тем, то с этим деятелем культуры, знакомил меня с кем-то, но далеко меня не отпускал, а в конце антракта просто сказал:
- Рядом со мной есть свободное место. Пошли, сядем рядом.
…Забегая вперед, скажу, что со многими, с кем познакомил меня в фойе Виктор Константинович, я встречался и общался и дальше.
…После спектакля я проводил его домой. По дороге мы говорили о многом, наслаждаясь общением. Под конец нашего разговора Виктор Константинович как-то грустно заметил:
- А я вот впервые за последний год в театр выбрался. Да и то - Миша Ивницкий пригласил посмотреть на декорации, которые он сделал.
Кто в Одессе не знал в то время Михаила Ивницкого - заслуженного художника Украины?
Я выразил восхищение декорациями. Виктор Константинович как-то рассеянно кивнул. Мы расстались… как выяснилось, навсегда.
Мы еще встречались некоторое время с Виктором Константиновичем, а потом наши встречи стали все реже. Потом я женился. Меня засосал быт и… встречи наши как-то прекратились.
…В последний раз мы встретились случайно то ли в 1986, то ли 1987 году. При Горбачеве уже отменили цензуру - вернее заменили ее "общественной сдачей спектакля". Сейчас уже трудно дать определение этого нагромождения слов. Говоря коротко, это был предпремьерный показ для тех же деятелей от цензуры, но на который попадали и "представители общественности" (читай - друзья и родственники работников театра).
В силу определенных обстоятельств я попал на одну такую сдачу - в театр музыкальной комедии.
До начала спектакля было еще полчаса, но зал был заполнен до отказа.
Первые 14 рядов были зарезервированы для "особо почетных гостей". Поскольку я к "особо почетным" не относился, то я с трудом расположился в середине зала и вдруг увидел Виктора Константиновича, которого какой-то работник театра вел в первые ряды.
Я обрадовался, как ребенок и, наплевав на все правила приличия, завопил:
- Виктор Константинович!
Окружающие стали бросать на меня недовольные взгляды. Но мне было уже все равно.
…Виктор Константинович услышал меня то ли с третьего, то ли с четвертого раза.
Преодолевая гул зала, без особых усилий он "театральным шепотом" ответил мне через весь зрительный зал:
- Встретимся в антракте в фойе. Я еще сам не знаю, куда меня усадят.
Мне стало неловко: ведь этому "шепоту" Виктор Константинович долго учил нас… но оказалось, что в нужный момент я напрочь забыл об этом. Я - плохой ученик? Вот именно от этой мысли мне стало неловко.
…В антракте мы встретились в фойе с Виктором Константиновичем. Он был рад нашей встрече, как мне показалось, не меньше моего. Во всяком случае, прогуливаясь со мной по фойе, Виктор Константинович здоровался то с тем, то с этим деятелем культуры, знакомил меня с кем-то, но далеко меня не отпускал, а в конце антракта просто сказал:
- Рядом со мной есть свободное место. Пошли, сядем рядом.
…Забегая вперед, скажу, что со многими, с кем познакомил меня в фойе Виктор Константинович, я встречался и общался и дальше.
…После спектакля я проводил его домой. По дороге мы говорили о многом, наслаждаясь общением. Под конец нашего разговора Виктор Константинович как-то грустно заметил:
- А я вот впервые за последний год в театр выбрался. Да и то - Миша Ивницкий пригласил посмотреть на декорации, которые он сделал.
Кто в Одессе не знал в то время Михаила Ивницкого - заслуженного художника Украины?
Я выразил восхищение декорациями. Виктор Константинович как-то рассеянно кивнул. Мы расстались… как выяснилось, навсегда.
***
К чему это я? Обидно мне, что в Интернете, в котором можно найти информацию обо всем, я так и не нашел ничего о В.К. Бялецком. Всего лишь строчка в телефонном справочнике.
Статья эта - только черновой и беглый набросок рассказа о замечательном человеке. Человеке, которого я с гордостью называю своим Учителем. Нет, не забыл я своего Учителя.
Вот только не было бы стыдно моему Учителю за меня? Эта мысль всегда подсознательно сидит у меня в мозге, когда я перечитываю текст своей уже готовой книги.
Хочется верить, что нет.
Статья эта - только черновой и беглый набросок рассказа о замечательном человеке. Человеке, которого я с гордостью называю своим Учителем. Нет, не забыл я своего Учителя.
Вот только не было бы стыдно моему Учителю за меня? Эта мысль всегда подсознательно сидит у меня в мозге, когда я перечитываю текст своей уже готовой книги.
Хочется верить, что нет.
P.S. Недавно смотрел короткометражку одного знакомого режиссера - неплохого профессионала. Авторская версия фильма была в двух вариантах - на двух языках: русском и украинском…
Короткометражка хорошая, но что-то меня коробило. Вспомнил Виктора Константиновича. И вдруг понял! А когда понял, напрямик спросил у режиссера:
- Почему в русскоязычной версии актеры так жутко врут? Украинский вариант лучше - поверь мне, русскоязычному детскому писателю.
Он ответил просто:
- Озвучку украинскую делали профессиональные актеры, а на русскую уже бюджет поджимал. А как ты понял?
Я пожал плечами:
- Школа хорошая была.
А что я еще мог ему сказать?
Короткометражка хорошая, но что-то меня коробило. Вспомнил Виктора Константиновича. И вдруг понял! А когда понял, напрямик спросил у режиссера:
- Почему в русскоязычной версии актеры так жутко врут? Украинский вариант лучше - поверь мне, русскоязычному детскому писателю.
Он ответил просто:
- Озвучку украинскую делали профессиональные актеры, а на русскую уже бюджет поджимал. А как ты понял?
Я пожал плечами:
- Школа хорошая была.
А что я еще мог ему сказать?
Одесса
осень 2010 года
Комментариев нет:
Отправить комментарий